Форум » Другие театры и творческие коллективы » Дипломные спектакли » Ответить

Дипломные спектакли

Ольга: [quote]Студенты 5-го курса Государственного специализированного института искусств приглашают слышащих и неслышащих зрителей на их дипломные спектакли.[/quote] Мы были 29 апреля на спектакле по творчеству Бунина. Планируем побывать 26 и 30 мая, и 4 июня на других спектаклях. Здесь будем рассказывать о своих впечатлениях. Телефон в ГСИИ: 8 499 249-06 93 8 499 249 33 80 Институт искусств

Ответов - 7

Ольга: Олег, позвони, пожалуйста, в ГСИИ, узнай, спектакль, который будет 26 мая, тот же, который был 29 апреля или другой. По плану стоял спектакль по Бунину "Темные аллеи". Мы со Славой приехали, а там другой спектакль - "Ох, любовь!" - тоже по Бунину. Вот как бы и на сей раз так не получилось. Узнай, пожалуйста, "Ох, любовь!" и "Темные аллеи" - это один и тот же спектакль или два разных. Но, честно говоря, это были совсем не "Темные аллеи". Это была серия из трех рассказов Бунина. Каких именно - я затрудняюсь сказать, но это было именно три рассказа, а не один. И про "Темные аллеи" среди этих трех точно ничего не было. И название постановки 29 апреля объявили "Ох, любовь!"Какая-то путаница в первых трех цифрах... Проверь, Олег, пожалуйста! Телефоны - в топе темы.

oleg: Оля,телефон в ГСИИ не 499-294-33-80,а 499-249-33-80.

Ольга: Хорошо, Олег, спасибо! Исправила. Вот ссылка на слайд-шоу. Спектакль, на который мы не попадаем (так как он будет 2 июня): Без права на Ангела Я так поняла, что режиссеры разные, спектакли разные, но мотив "чтение газет" у них там сквозной. Что касается спектакля "Без права на Ангела" - художественный руководитель курса А.Н.Назаренко


Ольга: Олег, спасибо за разведку. Теперь я поняла, что это не два спектакля по Бунину, а один с двумя названиями: "Темные аллеи" и "Ох, любовь!" Я посмотрю или перечитаю "Темные аллеи" Бунина, чтобы уточнить. Но мне уже кажется, что это я напутала, "не углядев" в спектакле этот рассказ Бунина. Вроде бы, он был последний из трех. Играли студенты очень хорошо. Но выражение женского гнева разрывало тонкую, кружевную ткань повествования. Режиссер там женщина по имени Анжелика (фамилию я не запомнила). В общем, если бы не этот момент с выражением гнева (мне кажется, тут актрисы уже "выпадали" из роли или наоборот "теряли себя" - я не поняла). Во втором сюжете (который посередине) актриса умирает. Вот это гораздо лучше. А когда женский персонаж никого не убивает и ее никто не убивает, то сыграть то, что нужно, по-моему, не получается. Олег, поедешь, посмотри, пожалуйста. А в остальном, по-моему, было просто безупречно.

Ольга: В осенний ненастный день по разбитой грязной дороге к длинной избе, в одной половине которой была почтовая станция, а в другой чистая горница, где можно было отдохнуть, поесть и даже переночевать, подъехал обкиданный грязью тарантас с полуподнятым верхом. На козлах тарантаса сидел крепкий серьезный мужик в туго подпоясанном армяке, а в тарантасе — «стройный старик-военный в большом картузе и в николаевской серой шинели с бобровым стоячим воротником, еще чернобровый, но с белыми усами, которые соединялись с такими же бакенбардами; подбородок у него был пробрит и вся наружность имела то сходство с Александром II, которое столь распространено было среди военных в пору его царствования; взгляд был тоже вопрошающий, строгий и вместе с тем усталый». Когда лошади стали, он вылез из тарантаса, взбежал на крыльцо избы и повернул налево, как подсказал ему кучер. В горнице было тепло, сухо и опрятно, из-за печной заслонки сладко пахло щами. Приезжий сбросил на лавку шинель, снял перчатки и картуз и устало провел рукой по слегка курчавым волосам. В горнице никого не было, он приоткрыл дверь и позвал: «Эй, кто там!» Вошла «темноволосая, тоже чернобровая и тоже еще красивая не по возрасту женщина… с темным пушком на верхней губе и вдоль щек, легкая на ходу, но полная, с большими грудями под красной кофточкой, с треугольным, как у гусыни, животом под черной шерстяной юбкой». Она вежливо поздоровалась. Приезжий мельком глянул на её округлые плечи и на легкие ноги и попросил самовар. Оказалось, что эта женщина — хозяйка постоялого двора. Приезжий похвалил её за чистоту. Женщина, пытливо глядя на него, сказала: «Я чистоту люблю. Ведь при господах выросла, как не уметь прилично себя держать, Николай Алексеевич». «Надежда! Ты? — сказал он торопливо. — Боже мой, боже мой!.. Кто бы мог подумать! Сколько лет мы не видались? Лет тридцать пять?» — «Тридцать, Николай Алексеевич». Он взволнован, расспрашивает её, как она жила все эти годы. Как жила? Господа дали вольную. Замужем не была. Почему? Да потому что уж очень его любила. «Все проходит, мой друг, — забормотал он. — Любовь, молодость — все, все. История пошлая, обыкновенная. С годами все проходит». У других — может быть, но не у нее. Она жила им всю жизнь. Знала, что давно нет его прежнего, что для него словно бы ничего и не было, а все равно любила. Поздно теперь укорять, но как бессердечно он её тогда бросил… Сколько раз она хотела руки на себя наложить! «И все стихи мне изволили читать про всякие „темные аллеи“, — прибавила она с недоброй улыбкой». Николай Алексеевич вспоминает, как прекрасна была Надежда. Он тоже был хорош. «И ведь это вам отдала я свою красоту, свою горячку. Как же можно такое забыть». — «А! Все проходит. Все забывается». — «Все проходит, да не все забывается». «Уходи, — сказал он, отворачиваясь и подходя к окну. — Уходи, пожалуйста». Прижав платок к глазам, он прибавил: «Лишь бы Бог меня простил. А ты, видно, простила». Нет, она его не простила и простить никогда не могла. Нельзя ей его простить. Он приказал подавать лошадей, отходя от окна уже с сухими глазами. Он тоже не был счастлив никогда в жизни. Женился по большой любви, а она бросила его еще оскорбительнее, чем он Надежду. Возлагал столько надежд на сына, а вырос негодяй, наглец, без чести, без совести. Она подошла и поцеловала у него руку, он поцеловал у нее. Уже в дороге он со стыдом вспомнил это, и ему стало стыдно этого стыда. Кучер говорит, что она смотрела им вслед из окна. Она баба — ума палата. Дает деньги в рост, но справедлива. «Да, конечно, лучшие минуты… Истинно волшебные! „Кругом шиповник алый цвел, стояли темных лип аллеи…“ Что, если бы я не бросил ее? Какой вздор! Эта самая Надежда не содержательница постоялой горницы, а моя жена, хозяйка моего петербургского дома, мать моих детей?» И, закрывая глаза, он качал головой. Да, последний сюжет в постановке - это были именно "Темные аллеи". Но вообще, мне кажется, что это трудный выбор для актрис с инвалидностью - играть брошеных женщин. Лучше уж убитых.

Ольга: А вот анонс спектакля по Вампилову: click here

Ольга: Мы съездили вчетвером в среду на концерт "Пока у нас есть джаз". Как-то я не сообразила: лучше бы я сегодня съездила, а не в среду. Сожалею об этом... На сегодня отменила я. Надеюсь, спектакль "Без права на ангела" мы еще посмотрим как-нибудь вместе. Тем более, что сегодня мне бы пришлось одной туда ехать.



полная версия страницы